В 90-е годы ХХ столетия проблема межкультурных контактов и их последствий, часто трагических, стимулировала особый интерес социальных психологов к изучению психологической природы межэтнического взаимодействия и этнической (этнокультурной) толерантности. Могут ли культурно-различные группы жить в одном государстве на равных правах, без взаимных обид, столкновений, претензий на доминирование? Если могут, то каковы психологические факторы, лежащие в основе толерантного межэтнического взаимодействия и взаимовосприятия? Как рост значимости этнической и религиозной принадлежности в жизни людей влияет на рост этнической и конфессиональной толерантности-интолерантности?

На территории России много исторически сложившихся поликультурных регионов, где веками жили представители разных этнических и культурных групп. Такими регионами, в частности, являются Поволжье, Башкортостан, республики Северного Кавказа и др. В сходстве истории, образа жизни, менталитета заложены мощные основы для мирного, толерантного сосуществования. Однако даже несмотря на долгую мирную историю и в таких естественно сложившихся поликультурных регионах возникает межэтническая напряженность и вспыхивают конфликты. На наш взгляд, социально-психологический подход к изучению подобных явлений позволит вскрыть невидимые глазу процессы и явления, порождающие различные формы взаимных реакций контактирующих этносов, выявить общие и специфические факторы, влияющие на толерантность - интолерантность межэтнического взаимодействия и взаимовосприятия.

В свете этого особое значение приобретает познание психологических механизмов отражения этнокультурного взаимодействия в групповом сознании и роль социально-перцептивных образов как регуляторов внутригрупповой и внешнегрупповой активности этнических групп. Важно понимать социально-психологическую природу межгрупповых (межэтнических) процессов, идущих в поликультурном обществе, способствующих или препятствующих толерантному межэтническому взаимодействию, чтобы ответить на вопросы, в чем причина усиления нетерпимости, и есть ли путь преодоления или смягчения межкультурных противоречий в целях выработки адекватного стратегического мышления, позволяющего определять ориентиры долгосрочной государственной политики.

Этническая толерантность, как явление социальной перцепции, понимается нами как отсутствие негативного отношения к иной этнической культуре, а точнее - наличие позитивного образа иной культуры при сохранении позитивного восприятия своей собственной. Это значит, что этническая толерантность не является следствием ассимиляции как отказа от собственной культуры, а является характеристикой межэтнической интеграции, для которой характерно "принятие" или позитивное отношение к своей этнической культуре и к этническим культурам групп, с которыми данная группа вступает в контакт. Такое понимание адекватности группового восприятия базируется на постулате ценностного равенства этнических культур и отсутствии в этом плане преимущества одной культуры перед другой. Под этим углом зрения явление этнической интолерантности (или неадекватности группового восприятия) представляет собой преимущественно негативное восприятие иной этнической культуры при сверхпозитивном восприятии собственной.

Поздние исследования этого вопроса (Лебедева,1997) позволили вывести социально-психологический закон связи между позитивной этнической идентичностью и этнической толерантностью: в норме для группового (этнического) сознания характерна тесная внутренняя связь между позитивной групповой (этнической) идентичностью и аутгрупповой (межэтнической) толерантностью. В неблагоприятных социально-исторических условиях данная связь может распадаться или становиться обратной. При возникновении этнической интолерантности в действие вступают механизмы социальной перцепции, направленные на восстановление позитивной этнической идентичности, а вслед за ней и толерантности.

Подобный взгляд на проявление этнической интолерантности (и этноцентризма в целом) как на результат действия механизмов социально-психологической защиты ради сохранения позитивной этнической идентичности и тесной связанной с ней этнической толерантности позволяет более глубоко постичь природу психологических механизмов человеческой саморегуляции, результатом и целью которых является сохранение этнической культуры и этнического мира.

Основные задачи наших эмпирических социально-психологических исследований состоят в выявлении социально-психологических факторов этнической толерантности - интолерантности в поликультурных регионах России (Карачаево-Черкесия, Башкортостан, Поволжье - Самарская обл., Южный Федеральный округ - Ростовская обл. и др.) и в построении типологических моделей межэтнического взаимодействия в кросс-культурной перспективе.

Учитывая региональную и культурную специфику в степени выраженности этнической и религиозной идентификации, мы можем высказать гипотезу, что как выраженность этнической идентичности, так и ее валентность (позитивность-негативность) будут оказывать существенное влияние на проявление этнической толерантности/интолерантности. Причем, согласно нашей второй гипотезе, природа этой связи будет носить криволинейный характер: как отсутствие ясной этнической идентификации, так и наличие позитивной этнической идентичности может быть связано с толерантными установками в сфере социальной перцепции, однако, природа этой толерантности будет совершенно разной (предположительные варианты "осознанной" и "неосознанной" этнической толерантности). Поэтому факторы, лежащие в основе этих видов толерантности, абсолютно разные, как и факторы, могущие привести к этнической интолерантности в том и другом случае. Изучение этих различий и разных вариантов этнической толерантности - интолерантности позволит осуществить более тонкую научную дефиницию и разработать более дифференцированный психологический подход к этим явлениям, что может лечь в основу более гибкой и адекватной конкретным условиям этнической и региональной государственной политики.

При грамотном практическом использовании результатов данные исследования должны послужить снижению межэтнической напряженности в регионах России, повышению этнокультурной и психологической компетентности представителей органов власти, более адекватному пониманию специалистами и практиками сложной природы национальной напряженности в современной России, и, следовательно, более успешному прогнозированию и ранней профилактике межэтнических конфликтов в поликультурных регионах России.